Верховный Суд снял обвинения с краматорчанина, утверждающего, что дело ему «пришил» Криволапов (дополнено)

Из информированных источников Краматорского ГО УМВД Украины стало известно, что в начале апреля 2005 года в город из мест заключения вернулся человек, якобы оправданный Верховным Судом Украины. Представители местной адвокатуры пояснили, что если в документах, имеющихся на руках у бывшего заключенного, в частности, в справке о его освобождении, написано «статья отменена» - то это отнюдь не означает, что речь идет о полном и безоговорочном оправдании.

О том, что его дело возвращено на доследование, Михаил Бубякин узнал лишь несколько дней назад. Председатель Фонда «Возрождение», куда он обратился за помощью и поддержкой в реабилитации на воле, стал обивать пороги краматорских правоохранительных учреждений с целью – помочь освободившемуся из мест лишения свободы человеку восстановить пропавший в колонии г. Тореза, где он сидел, паспорт.

Но оформление новых документов, удостоверяющих личность – не единственная головная боль Михаила Григорьевича. Из беседы с ним выяснилось, что его не только незаконно упекли за решетку, но и отказывались освобождать. Причем, даже после того, как Верховный Суд отменил в отношении него действие статьи 101 ч.3 УК Украины «Причинение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего».

– Меня взяли на ж/д вокзале Краматорска в августе 1998 года. Не знаю, со Старого города были милиционеры или из Соцгорода. Сказали предъявить документы, а у меня их не было. Забрали в спецприемник, во время обыска подкинули мне наркотиков – анаши граммов 3-5 – и продержали там дней десять, если не больше. Потом перевезли в горотдел к начальнику уголовного розыска Криволапову. Под его психологическим давлением, боясь, что посадят за наркоту, я был вынужден написать явку с повинной. Но не за это дело, а за то, на которое он мне указал. В июне, 17-го числа, на кладбище по улице Кима кто-то металлической трубой избил человека, и тот через день скончался в больнице. Игорь, отчество не помню, Криволапов сказал, что если я признаюсь, что это я его убил -- он оформит бумаги, но в тюрьму меня не посадит. Я понял, что из двух зол выбирают меньшее, и написал «явку с повинной».

Если верить Бубякину, то речь идет именно о том Игоре Криволапове, который содержится под арестом в Киевском СИЗО по подозрению в причастности к ряду резонансных преступлений. До задержания он возглавлял Краснолиманский ГОВД, до этого был заместителем начальника Краматорского ГОВД, а еще ранее – начальником ОУР Краматорского ГОВД.

У Михаила Бубякина, как он утверждает, есть все основания полагать, что следователь следственного отдела ГО Сергей Колесников, который вел его дело, догадывался или знал, что его подследственный берет на себя преступление, которого не совершал – уж очень он был добр к «убийце» и неоднократно вслух ему сочувствовал.

– На воспроизведении событий преступления, следственном эксперименте, я указал туда, куда было нужно, и следователь отпустил меня домой. Дома здесь у меня не было. Вернее, был, но не мой – я жил у приятеля по ул.Социалистической, по адресу, который милиция прекрасно знала.

Как и обещал начальник розыска, Бубякина больше никто не трогал. Три года после «явки с повинной» он был милиции не интересен! А понадобился лишь в 2001 году, 3 июня, когда вышеупомянутому начальнику, по словам Бубякина, потребовался «еще один лох». Взваливая на себя еще одно убийство, он понимал, что втягивается в это болото все глубже и прочнее, но под давлением и «словом офицера» написал еще одно признание. На этот раз он якобы убил мужчину во дворе «китайской стены» – дома № 38 по ул. Дворцовой.

– За то, что я признался, мне в ИВС майор, который участвовал в моем разговоре с Криволаповым, по-моему, он тоже в розыске тогда работал, передал мне тысячу гривен, сала килограммов 7, пачек 100 сигарет, пачек 15 чая и другие продукты, так что мне приходилось все это отрабатывать на следственном эксперименте. Меня в первый раз тогда на камеру снимали, до этого только на фотоаппарат.

«Добрый» милиционер больше к подследственному не заходил и судьбой его не интересовался. Вместо обещанной свободы Михаил Григорьевич увидел «небо в клетку» и стал готовиться к суду, на котором собирался все рассказать. Суд состоялся в ноябре 2001 года. Судья Губин отказал подсудимому в приглашении дополнительных свидетелей – Криволапова и Колесникова и назначил ему меру наказания ровно через год – 11 ноября 2002 года, приговорив к 9-ти годам лишения свободы по статьям 141 ч.2, 101 ч.3 Уголовного Кодекса Украины. О втором преступлении, которое взял на себя Бубякин, судья не вспомнил, зато включил эпизод с грабежом, в котором тот участвовал как свидетель.

Сидел Бубякин в Торезе. Имея 2-ю группу инвалидности, часто попадал на тубзону в село Ольховка. Но, несмотря на состояние здоровья, не уставал писать в высшие судебные инстанции. Донецкий аппеляционный суд оставил приговор без изменений, и Бубякин стал писать в Верховный Суд и Генпрокуратуру.

Когда в 2004 году началась кампания по выборам Президента, он передал через друзей на воле письмо премьер-министру Юлии Тимошенко, когда та находилась в Донецке и участвовала в прямом эфире. Он просил ее поторопить Верховный Суд с ответом на его кассационную жалобу, которого он ждет уже два года. Тимошенко не подвела, и в начале весны 2005 года его вызвали в спецчасть колонии, где сообщили, что обвинение в причинении тяжких телесных с него снято. И снято далеко не сегодня. В ответе Верховного Суда значилось: «…определением Судебной палаты Верховного Суда Украины от 13 ноября 2003 года статья 101 ч.3 УК Украины отменена».

– Десять месяцев я был заложником в колонии. Начальство призналось, что получало
первое письмо, адресованное мне Верховным Судом, но не помнит, почему мне о нем не сообщило. Отмахиваются, мол, ты тогда на тубзоне был, а потом уже не до того было… Они и на этот раз не знали, что со мной делать. Срок за грабеж у меня закончился еще 10 месяцев назад, а меня не выпускают. Я стал писать в Генпрокуратуру, а начальник возвращал мои письма, уговаривал посидеть еще денек-другой, пока найдутся основания для моего освобождения.

Основания нашла Торезская прокуратура, когда приехала освобождать Бубякина из колонии. Вручили ему только справку об освобождении, датированную 8 апреля, а его паспорт из спецчасти куда-то пропал. Он говорит, что в зоне блатные говорили ему, что ввязываться в полемику с краматорскими милиционерами не только бесполезно, но и опасно для жизни. Но он все-таки предпочитает не молчать и утверждает, что вероятнее всего его паспорт исчез в связи с фальсификацией его уголовного дела, мастерски проделанной Криволаповым.

– Думаю, без его участия не обошлось. Пусть и не прямого. В колонии узнали, что его самого посадили и решили, что мне и о моем освобождении говорить не надо, и паспорт мне тоже не нужен. Предполагаю, что и сам я живым никому из тех, кто знал о моем деле, был не нужен. Меня все эти годы называли там вторым Вередюком, и говорили, что я, как и он, могу исчезнуть, чтобы не навредить Криволапову. А тут еще узнал, что мой следователь – Колесников – умер. Говорят, он в 2001 году, когда закончил мое дело, вообще ушел из органов, а умер уже в России от алкогольного отравления. Даже не знаю, стоит ли в это верить.

P.S. Трудно точно сказать, участвовал ли Игорь Криволапов в судьбе бывшего подследственного Михаила Бубякина. Но тот факт, что Верховный Суд не согласился с решением Краматорского городского и Донецкого апелляционного судов, говорит о том, что некоторые доказательства его вины «шиты белыми нитками». Редакция "Kramatorsk.info" намерена в ближайшее время обратиться за комментариями по этому поводу к руководству краматорского ГО УМВД.
______________________________________________

Газета "Восточный проект" приводит комментарии должностных лиц.

Заместитель прокурора Краматорска Артем Пшонка:

- Заявление гражданина Бубякина было рассмотрено, и был дан ответ по существу. Формулировка Верховного Суда о том, что "статья отменена" не означает, что данный гражданин оправдан, просто дело возвращено для дополнительного расследования.

Начальник Краматорского ГО УМВД Олег Солодун:

- Мне трудно судить о том, что было в этой истории, а чего не было, поскольку в 1998 году я работал в ОБОПе, а в 2001-м, когда задерживали Бубякина, вообще в правоохранительных органах не работал. Я с ним беседовал и скажу, что, на мой взгляд, его рассказ кажется вполне правдоподобным. У меня нет оснований не доверять Верховному Суду Украины и, я думаю, прокуратура расставит в этом деле все точки над i.

Старший следователь Донецкой прокуратуры по надзору за соблюдением законов при исполнении судебных решений по уголовным делам Роман Вахитов:

- Заместитель прокурора Донецкой области Фронтовский возбудил уголовное дело по ст. 364 УК Украины по факту злоупотребления служебными полномочиями администрацией Торезской колонии. Некоторые должностные лица отстранены от работы. Ведется следствие.